Отчёт Европейского центрального банка (ЕЦБ), опубликованный на прошлой неделе, указывает на растущее отсутствие доверия к роли доллара США в качестве мировой резервной валюты.

Согласно данным ЕЦБ, золото составляет 20% глобальных резервов центральных банков, опережая евро (16%) и уступая только доллару (46%).

«Центробанки продолжают скупать золото рекордными темпами», — заявил ЕЦБ. В 2024 году, уже третий год подряд, они приобрели более 1000 тонн золота. Это пятая часть от общего объёма добычи за год и вдвое больше среднегодового показателя за период 2010–2019 годов.

Как отметил ЕЦБ, текущие запасы золота в резервах приближаются к уровням 1965 года, но тогда ситуация была принципиально иной.

В то время, согласно Бреттон-Вудскому соглашению 1944 года (одной из основ послевоенной международной финансовой системы), доллар был привязан к золоту по курсу $35 за унцию.

Однако в августе 1971 года президент США Ричард Никсон в одностороннем порядке разорвал это соглашение, объявив по телевидению, что Америка больше не будет обменивать доллары на золото. Этот шаг, вызванный растущим торговым дефицитом США, стал первым признаком экономического ослабления страны, доминировавшей после Второй мировой войны.

Доллар сохранил статус глобальной валюты, но уже на новой основе — как фиатная [плавающая] валюта, зависящая от силы американского государства и его финансовой системы. Однако эта сила всё больше ставится под сомнение из-за череды кризисов, потрясающих США. Наиболее значительным стал кризис 2008 года, спровоцированный спекуляциями и паразитизмом в экономике.

Новая роль доллара дала США так называемую «экстраординарную привилегию»: страна могла наращивать долги и дефициты, невозможные для других государств, поскольку спрос на доллары оставался высоким. Кроме того, Вашингтон использовал зависимость других стран от доллара для продвижения своих интересов

Яркий пример — санкции против Ирана и угрозы в адрес европейских компаний, пытавшихся их обойти. В марте 2022 года эскалация достигла нового уровня: США отключили Россию от системы SWIFT, и вместе с европейскими странами заморозили активы ЦБ РФ на 300 млрд долларов.

Это решение вызвало шок в международной финансовой системе. Если резервы центрального банка крупной державы можно просто заморозить или даже конфисковать, то где тогда безопасное убежище? Уж точно не в долларах.

Как отметил ЕЦБ: «Спрос на золото как резервный актив резко вырос после полномасштабного вторжения России на Украину в 2022 году и остаётся высоким».

Золото, по словам банка, теперь воспринимается как «страховка» от санкций и заморозки активов.

«5 из 10 крупнейших ежегодных увеличений доли золота в резервах с 1999 года предприняли страны, столкнувшиеся с санкциями в том же или предыдущем году».

В 2024 году цена золота выросла на 30%, а с начала этого года — ещё на 27%, достигнув на пике $3500 за унцию (в 100 раз больше, чем при Никсоне).

Газета Financial Times, анализируя данные ЕЦБ, подчеркнула масштаб обеспокоенности:

«Опрос 57 центральных банков, владевших золотом в прошлом году, показал, что опасения санкций, ожидаемые изменения в мировой финансовой системе и стремление снизить зависимость от доллара стали ключевыми мотивами для закупки золота развивающимися странами».

Данные ЕЦБ охватывают прошлый год, но с тех пор тенденция только усилилась. Критическим фактором стала торговая война администрации Трампа, объявившей 2 апреля (в «День освобождения») масштабные «ответные тарифы», главной мишенью которых стал Китай.

Результатом стал рост доходности (процентных ставок) по долгосрочным облигациям США на фоне падения их цен. Это отражает ожидания рынка перед лицом глобальной финансовой турбулентности, вызванной разрушением системы послевоенных торговых отношений.

Обычно в таких условиях инвесторы скупают доллар как валюту-«убежище», что повышает его курс, но на этот раз его курс упал, так как началась массовая распродажа американских активов.

Хотя тарифная война Трампа сыграла ключевую роль, она не единственная причина. Не меньшее беспокойство вызывает рост госдолга США (уже $36 трлн), который продолжает увеличиваться из-за «большого красивого бюджета» Трампа. Ежегодные выплаты по процентам приближаются к $1 трлн и скоро станут крупнейшей статьёй расходов.

Несмотря на «паузу» во введении тарифов, объявленную Трампом 9 апреля (когда он заметил, что банки стали «нервничать»), тенденция сохраняется: ставки растут, особенно по долгосрочным долгам, а доллар продолжает падать.

На прошлой неделе он обвалился на 1% в сравнении с корзиной валют основных торговых партнёров (включая фунт и евро), — после заявления Трампа о рассылке странам уведомлений по поводу размеров будущих тарифов.

Последние два месяца должны были стать периодом интенсивных переговоров, но кроме незначительного соглашения с Великобританией ничего не было достигнуто. Переговоры с Японией (которая рискует потерять десятки миллиардов долларов из-за удара тарифов по своему автопрому) пока безрезультатны.

Одновременно нарастает тревога в финансовых кругах. Глава JPMorgan Chase Джейми Даймон предупредил, что рынок облигаций может в какой-то момент «треснуть».

В ответ министр финансов Скотт Бессент заявил, что США «никогда-никогда» не объявят дефолт. Это напомнило старую поговорку: «Не верьте ничему, пока это официально не опровергли».

На самом деле, в высших кругах уже обсуждается возможность конвертации долгосрочных казначейских облигаций в бессрочные, которые не требуют погашения основного долга, а обеспечивают лишь выплату процентов. В июле 2023 года Конгресс США даже опубликовал отчёт, изучающий такой сценарий.

Такой шаг, который регулярно отвергался и был бы расценен, особенно Японией и Китаем, как дефолт, официально не обсуждался в ведущих международных финансовых кругах, но стоит напомнить, что и решение Никсона в 1971 году тоже ни с кем не согласовывалось. Союзники США узнали о нём из телевизора, — как позже узнали и об «ответных тарифах».

Какие бы официальные заявления ни делались о «жизнестойкости» финансовой системы США и сохраняющейся роли доллара как мировой резервной валюты, факт остается фактом: впервые с момента создания новой финансовой системы после 1971 года золото находится на втором месте в качестве ключевого резервного актива.